Полина болеет. В результате чего получает повышенное внимание. Соне завидно. Сегодня утром Соня:
— У меня животик болит…
Я:
— Как жалко… Кушать, значит, не будешь?
— (оживленно) Буду!
— Ну как же. Когда животик болит, то обычно не кушают…
— (немного подумала) У меня теперь ножки болят…
Сидят Полина (5 лет) и Соня (2,5 года) в ванной, купаются. Соня ближе к крану, из которого льется водичка, а Полине не повезло — ее от крана отделяет Соня. Тогда говорит Полина Соне:
— Сонечка, а хочешь быть доброй и хорошей?
— Да-а… — отвечает Соня.
— Тогда дай я на твое место сяду.
— Неа.
Полина настаивает:
— Ты что, не хочешь быть доброй и хорошей?
— Хочу.
— Тогда давай поменяемся местами!
— Неа.
Тогда Полина развивает свою идею:
— Сонечка, а ты хочешь быть красивой, доброй и хорошей?
— Хочу!
— Тогда дай на твое место сяду.
— Неа.
— Ты что, не хочешь быть красивой, как принцесса?
— Хочу.
— Тогда давай местами меняться!
— Неа.
Тогда Полина переходит к крайней мере:
— Сонечка, а ты хочешь, чтобы я тебя ударила?
— Неа.
— Тогда дай я на твое место сяду.
— Неа. — упорствует Соня.
— Ты что, хочешь, чтобы я тебя ударила?
— Нет, не хочу.
— Тогда, дай я сяду, а то я тебя сейчас ударю!
Сонечка уступает Полине место в силу убедительности последних аргументов.
Вот такая у нас дедовщина в семье.
Старинный китайский рецепт. Нами исполнялся впервые. 🙂
Для исполнения потребуются:
Итак, процесс. Курица должна быть либо парной, либо полностью размороженной. Берем шприц, набираем в него соевый соус. И обкалываем соусом куриные ножки. На каждую голяшку — примерно половина шприца, «уколы» делаем в несколько мест (т.е. не весь соус в один укол).
Когда все курицы «уколоты», кладем их отдохнуть. А пока занимаемся приготовлением соуса. Готовить просто. В глубокую тарелку выкладываем майонез. И туда же — горчицу. Тщательно перемешиваем. Количеством горчицы можно регулировать остроту соуса.
Теперь — жарить. На сковородку кидаем кусок сливочного масла. Пока масло растапливается, обваливаем курицу в соусе. Она должна быть обмазана как следует. Укладываем на сковородку. Если остался соус, выкладываем сверху. Должно получиться что-то вроде вот такого:
И жарим, не накрывая крышкой. В процессе жарки курицу надо довольно-таки часто поворачивать, иначе будет пригорать.
Пожарилось — выкладываем на тарелки и посыпаем смесью сухарей и резанного зеленого лука.
А потом — ЕДИМ! Нам понравилось, действительно напоминает блюда из китайского ресторана.
Приятного аппетита! 🙂
Однажды, после того как кто-то признался на исповеди в убийстве и прелюбодеянии, Дион сказал своему помощнику:
— Убийство и прелюбодеяние — это звучит очень страшно и сильно, и это правда довольно скверно, что говорить. Но знаешь, Иосиф, на самом деле эти миряне вообще не настоящие грешники. Каждый раз, когда я пытаюсь представить себя на месте кого-нибудь из них, они мне кажутся настоящими детьми. Они не порядочны, не добры, не благородны, они корыстны, жадны, высокомерны, злы, спору нет, но по сути они невинны совершенно так же, как дети.
— Однако, — сказал Иосиф, — ты часто весьма сурово с них спрашиваешь и живописуешь им адские муки.
— Именно поэтому. Они дети, и, когда у них бывают угрызения совести и они приходят исповедоваться, им хочется, чтобы их принимали всерьез и всерьез отчитывали. Таково по крайней мере мое мнение. Ты-то ведь поступал иначе, ты не бранился, не наказывал, не накладывал епитимий, а был приветлив и на прощанье просто по-братски целовал исповедовавшегося. Не стану порицать это, но я бы так не смог.
— Хорошо, — сказал Иосиф, помедлив. — Но скажи, почему же со мною, когда я тогда тебе исповедался, ты обошелся не так, как с другими, а молча поцеловал меня и не сказал ни слова в укор?
…
— Миряне — это дети, сын мой. А святые — те не приходят к нам исповедоваться. Мы же, ты, я и подобные нам, схимники, искатели и отшельники, — мы не дети и не невинны, и нас никакими взбучками не исправишь. Настоящие грешники — это мы, мы, знающие и думающие, мы, вкусившие от древа познания, и нам не пристало обращаться друг с другом как с детьми, которых посекут-посекут да и отпустят побегать. Мы ведь после исповеди и покаяния не можем убежать назад в детский мир, где справляют праздники, обделывают дела, а при случае и убивают друг друга, грех для нас — не короткий, дурной сон, от которого можно отделаться исповедью и жертвой; мы пребываем в нем, мы никогда не бываем невинны, мы все время грешники, мы постоянно пребываем в грехе и в огне нашей совести и знаем, что нам никогда не искупить своей великой вины, разве что после нашей кончины Бог помилует нас и простит. Вот почему, Иосиф, я не могу читать проповеди и определять епитимьи тебе и себе. Мы отягощены не тем или иным промахом или преступлением, а всегда самой изначальной виной; поэтому любой из нас может только заверить другого в своей осведомленности и братской любви, но не исцелить его карой. Разве ты не знал этого?
Герман Гессе, «Игра в бисер»
Только выложив собственные мысли на бумагу (или на экран) понимаешь ничтожность собственного духа…
Заметил, что торжество духа и торжество природы, в крайних своих проявлениях, часто весьма похожи по внешнему проявлению. В обоих случаях это радость. Торжество природы — сибариткая радость потребления. Насыщенность материальным. Грубый смех бомжа, раздобывшего бутылку. Радость голодного человека, добравшегося, наконец, до тарелки со съестным. Реализовавшая себя похоть.
Радость духа — мудрая веселость высокого чистого неба.
Ну не с крабами, а их палочками… но все равно. 🙂
Рецепт был найден в интернете, показалось интересным. К тому же, приготовление выглядело простым. Решили попробовать.
Итак, мы запаслись:
Как это все готовить. Берем 2 листа лаваша и кладем на ровную поверхность, сиречь стол (чисто вымытый, естественно). Намазываем на верхний лист майонез и посыпаем его нарезанной зеленью. Затем накрываем зелень еще одним листом лаваша. Намазываем майонезом. Посыпаем мелконарезанными крабовыми палочками. Что дальше, вы наверное угадали. Правильно, накрываем последним листом лаваша. Очередной раз намазываем и посыпаем, на этот раз тертым яйцом.
Ура. Теперь надо аккуратно свернуть наш рулет. Как сворачивать — решайте сами. Свернете поперек — получите толстый рулет, вдоль — рулет будет тонкий и длинный. Свернули — засовываете свое творение в полиэтиленовый пакет, кладете в холодильник (не морозилку!) и идете отдыхать и развлекаться часика на два. За два часа рулет пропитается и станет мягким. Кстати, вот потому и нужен нижний, непромазанный лист лаваша — чтобы пропитавшееся блюдо не расползлось.
Через два часа достаете, нарезаете и в рот. Нам понравилось. Блюдо очень сытное, так что может служить ужином, например. Как и было у нас.
Темных уз земного заточенья
Я ничем преодолеть не мог,
И тяжелым панцирем презренья
Я окован с головы до ног.
Иногда со мной бывает нежен
И меня преследует двойник,
Как и я — он так же неизбежен
И ко мне внимательно приник.
И, глухую затаив развязку,
Сам себя я вызвал на турнир,
С самого себя срываю маску
И презрительный лелею мир.
Я своей печали недостоин
И моя последняя мечта —
Роковой и краткий гул пробоин
Моего узорного щита.
(с) О. Мандельштам
Люди часто пытаются познать суть вещей, разбирая явление на части. Например, многие смогут объяснить вам процентный состав воздуха, причины образования облаков различного вида или законы движения воздушных масс… Но небо — намного радостнее, глубже и мудрее…